https://etagofman.narod.ru/kritika/zegers.html
На сей раз громко, обращаясь к собеседникам, Кафка сказал:
—
Меня упрекнут, что мир мой безысходен. Но если сама жизнь кажется мне
безысходной, разве не вправе я показывать ее такой, какой ее вижу?
— Но вы видите не всю жизнь, только клочок жизни! — возразил
Гофман взволнованно.— Если для вас нет выхода, это вовсе не значит, что
его нет и для остальных! Выход надо искать, надо пробивать брешь в
стене! Как узник ищет щелку, чтобы передать записку товарищу.
Проблеск обязательно нужен, надо уметь его заметит!.. Темные полотна —
возьмите Рембрандта — обретают выразительность благодаря таким вот еле
различимым источникам света, в том и мастерство, чтобы с толком их
разместить. Почитайте, что я писал, когда смерть уже осаждала меня со
всех сторон, прочтите «Угловое окно», одну из последних моих вещей.
— Я хорошо ее помню,— сказал Кафка, а сам подумал: «Он
мужественный, этот Гофман, вот в чем суть. С его-то волшебными
сказками, с его фантазиями — и вдруг паралич и полная неподвижность. А
он пишет о себе как о постороннем: мол, вот человек смотрит из окна
вниз на рыночную площадь, на людскую толчею, на прохожих». Но Гофману не
терпелось закончить мысль:
— Так вот, у меня в моих
романах-сказках люди превращаются в растения и даже в зверей, и все это
причудливо сплетается и существует в том времени, какое я считаю нужным.
— Постойте! — прервал его Гоголь.— Может, вы нам и докажете,
что строго придерживаться времени вовсе не обязательно. Но, согласитесь,
в любом случае нужно придерживаться действительности.
—
Разумеется,— ответил Гофман.— Чего же еще придерживаться? Всякая
символика и фантастика, любые сказки и легенды так или иначе связаны
с действительностью. Точно так же, как и любой вещественный предмет.
Настоящий лес — это действительность, но и приснившийся лес — тоже. А
избушка на курьих ножках откуда в лесу взялась? Тоже из живой жизни. Да
притом из какой жизни! Из горчайшей нужды Тридцатилетней войны, когда
родители посылали собственных детей в лес, лишь бы не видеть, как они
умирают с голоду.
— Я услышал от вас много замечательного,—
сказал Гоголь.— Надо все это осмыслить.— Он встал. — Очень
жаль, но мне пора. Охотно бы остался еще, да дела торопят. Был искренне
рад побеседовать с вами.
Комментариев нет:
Отправить комментарий