"У меня есть ощущение, что чем больше будет советской литературы в программе, тем лучше, потому что это литература интересная, живая". Новая программа по литературе

Источник
Новый образовательный стандарт, утвержденный в июне 2012 года Минюстом, никак не регламентирует список классиков, обязательных для изучения в школе. Раньше этот минимум, включая возможные варианты, был прописан в самом тексте стандарта. Авторы учебников и учителя литературы могли добавить к нему и другие произведения, если позволяло количество часов, но больше этого минимума на экзамене не спрашивали.

В новые стандарты (официально они вступают в силу в 2020 году, но в отдельных школах вводятся уже со следующего года в виде эксперимента) список литературы не включен. Но в книжных магазинах Москвы уже появилась новая программа по литературе, составленная Российской академией образования (РАО). Она вышла в методичке, собранной, как в ней указывается, с учетом новых образовательных стандартов. (Львова С.И., Ланин Б.А. и др. Русский язык и литература. Примерные программы среднего (полного) общего образования. – М.: Вентана-граф, 2013.)

По сравнению с действующим стандартом, в новую программу не попали Александр Куприн, Николай Лесков, Алексей Толстой. Из авторов, которые не были обязательны (можно было выбрать других), но традиционно изучались в старших классах, в программу не вошли Виктор Астафьев, Николай Рубцов, Александр Вампилов.

При этом обязательный список авторов второй половины XX века, включая современных, был существенно расширен. Раньше это были три-четыре автора на усмотрение учителя. Теперь обязательными стали 16 писателей. Помимо традиционных Василя Быкова, Виктора Некрасова, Валентина Распутина, Василия Шукшина и Юрия Трифонова, в программу вошли Анатолий Гладилин, Людмила Улицкая, Виктор Пелевин, Владимир Маканин, Василий Аксенов, Юрий Бондарев, Юрий Домбровский, Фазиль Искандер, Асар Эппель, Анатолий Рыбаков, Юрий Рытхэу. Вариантов предложенная программа не подразумевает.

В лаборатории РАО проходит рецензирование школьных учебников, прежде чем они попадают в федеральный список. Поэтому в «авторитетности» предложенного списка сомневаться не приходится. Перечисленные в методичке произведения являются «ориентиром для составления рабочих программ по учебному предмету и определяет инвариантную (обязательную) часть содержания образования», говорится в предисловии. То есть они должны будут войти во все учебники литературы и в задания ЕГЭ.

Таким образом, число обязательных авторов для старшеклассников выросло с 40 до 50, а количество уроков литературы в старших классах недавно сократилось до двух в неделю. Изучать исключенных авторов как «факультатив» в таком цейтноте явно не получится.

Алексей Федоров, кандидат филологических наук, заведующий редакцией литературы издательства «Русское слово», учитель литературы:

— Лесков — это колоссальная потеря, особенно на фоне введения Пелевина. Это неоправданно для школьного образования. Здесь речь идет не о читательских предпочтениях, которые формируются, которые меняются. Речь идет о школьном списке, о том, с чем должен познакомиться каждый ребенок, о той самой классике, которая не зависит от наших читательских предпочтений.

Так сложилось: Лесков — классик. Если ты хочешь чувствовать свою национальную идентичность, принадлежность к национальной культуре, ты обязан знать Лескова. Твоя проблема, что ты его не любишь, что потом тебе понравится Пелевин больше, чем Лесков. Это не то, что нужно закладывать в школе изначально. Мы же не обсуждаем, какой из законов Ньютона интересен современному человеку, а какой нет. Разговор о читательских предпочтениях в связи с формированием школьной программы — это разговор тупиковый, на мой взгляд. Эти разговоры ведут, как правило, взрослые, которым не повезло со школьным учителем, которые считают, что уроки литературы воспитывают ненависть к чтению. В последнее время это очень модная тема.

Пелевина и Улицкую можно проходить в школе, но только вряд ли стоит обозначать это как обязательное чтение для всех программ. Во всех современных учебниках для 11 класса есть раздел, посвященный литературе конца XX – начала XXI века. Там есть и Пелевин, и Петрушевская, и Улицкая, и другие писатели с разной степенью подробности. Поговорить о современной литературе, получить о ней представление в школе, безусловно, нужно. Но изучать «Generation “П”» на уровне «Евгения Онегина» недопустимо, потому что тем самым теряется представление школьника об иерархии, о том, что важно и что неважно. Задача школы — связать поколения, поколения связывает классика.

Валерия Лазарева, кандидат педагогических наук, методист, учитель литературы:

— Как можно сокращать часы и добавлять произведения, где здесь логика? Изучить все это за два года невозможно. Они нас толкают на то, чтобы мы проходили классику поспешно, поверхностно, не доходя до сердца, до души детей. Когда с ними говорить об этом на уроках?

Сегодняшние дети избалованы интернетом и эсэмэсками, они не умеют читать классические произведения, где нужно каждое слово прочитывать. Литература воспитывает, передает нравственные ценности. Для этого нужно, чтобы ребенок прочитал всё спокойно, медленно. Раньше на «Войну и мир» давали 22 урока.

Толстого, Достоевского, Тургенева обязательно нужно читать медленно. Лесков, Салтыков-Щедрин, ладно, бог с ними, но эти вещи обязательно нужно прочитывать.Самое сложное — научить детей читать текст, анализировать его, а главное — понимать.

Поэтому будем хитрить. ЕГЭ позволяет или ткнуть пальцем в небо, если не читал (в первой и второй части), или выехать на том, что читано — в третьей части. В третьем задании дан текст, в котором нужно вычленить проблему, посмотреть, как она решалась у других авторов и высказать свое мнение по поводу этой проблемы. За третью часть ставится больше баллов, чем за первую и вторую. Про тесты мне сами ученики говорили: даже если там будешь тыкать наугад, все равно 30 баллов получишь, а другие 30 можно заработать на третьем задании. Поэтому я буду учить их анализировать.

ЕГЭ позволяет мне написать, что Улицкую и других авторов мы «проходили в обзоре», или что у Пелевина мы читали не «Generation “П”», а рассказ «Затворник и шестипалый». Улицкую в школе читать рано, «Казус Кукоцкого» — это такая взрослая книга, такая мрачная вещь. Где им оптимизма набираться, веры, романтизма, который должен быть свойствен юности? Где им брать светлые образцы? Их жизнь такая окружает, в интернете помойка, еще и классику убрать?

Дмитрий Быков, журналист, писатель:

— Мы не так богаты, чтобы разбрасываться советской литературой. Думаю, что и Рытхэу, и Рыбаков, и Гроссман, и Платонов, и Трифонов насущно необходимы современному школьнику. То, что большинство этих авторов включено, это хорошо, я ничего против этого не имею.

Другое дело, что учитель, по моим ощущениям, должен быть свободен в выборе учебника. Лучшим учебником по литературе XIX – XX вв. я считаю учебник И.Н. Сухих, он включает большой диапазон советских авторов — Гроссман, Платонов, Шукшин, Трифонов, Стругацкие. Это серьезный, хороший учебник. У меня есть ощущение, что чем больше будет советской литературы в программе, тем лучше, потому что это литература интересная, живая. Только пусть у учителя будет полное право формировать окончательный список авторов и выбирать учебник.

Пелевин, Маканин — это уже часть истории русской литературы. Улицкая — первоклассный автор, во всяком случае, сборник «Девочки» очень интересный. «Казус Кукоцкого» — не лучшее, может быть, ее произведение, но, возможно, им кажется, что «Девочки» слишком сложны для школьника.