Вологодский писатель выпустил авантюрный роман о путешествии тотемского купца Кускова в Калифорнию. На обложке романа Александра Грязева «Калифорнийская славянка», презентация которого прошла вчера в юношеской библиотеке Вологды, изображена белокурая красавица, грациозно выходящая из воды. Таковы законы маркетинга: украшенную блондинкой книгу понесет к кассе большее количество покупателей, нежели с сухопарым дядечкой на обложке. Между тем ему, «сухопарому дядечке», уроженцу Тотьмы Ивану Кускову, строителю и первому хозяину Форта Росс, выстроенному двести лет назад первыми русскими поселенцами близ Сан-Франциско, преимущественно и посвящен роман. Тираж книги, сюжет которой в ближайшие годы может перекочевать на киноэкран, четыре тысячи экземпляров. Александру Грязеву уже намекнули, что область готова издать роман вторично на собственные средства (первое издание осуществили москвичи), дабы снабдить им библиотеки и вручать в подарок гостям Вологодчины, которая налаживает связи с Калифорнией. И тут для блондинки место вряд ли найдется.
— Надо признать, что ваш роман вышел очень вовремя. Форт Росс и связь Вологодской области с Калифорнией сейчас у всех на слуху. Недавно губернаторы Шварценеггер и Позгалев встретились лично...— Вы полагаете, что я просчитал конъюнктуру и быстренько сварганил книгу на животрепещущую тему? Нет, все было не так. Свой роман я начал писать более десяти лет назад. Первым толчком стало словосочетание «русская Америка», в котором слышалось множество возможностей как для серьезных, так и для развлекательных произведений. Стал читать, искать документы на эту тему, изучил биографию тотьмича Ивана Кускова, основавшего Форт Росс под Сан-Франциско. Кроме того, в
— На страницах «Калифорнийской славянки» есть все, чем славится хороший приключенческий роман: морские путешествия, индейцы, любовь, тайна. О фильме не мечтаете?
— Так мой замысел сначала и вылился в киносценарий. В 2004 году он даже участвовал в конкурсе «Российский сюжет» на телеканале НТВ и попал в шестерку лучших сценариев. По условиям конкурса на сюжеты призеров должны были ставиться фильмы, но все заглохло. Я не унывал и показывал сценарий всем продюсерам и режиссерам, до которых мог дотянуться. Никита Михалков выслушал сюжет вкратце и сказал, что он очень любопытен. Попросил прислать сценарий в его компанию, но ответа я не получил. Также с моим творением знакомились режиссер «Холодного лета
— Какими источниками вы пользовались во время работы над произведением? К примеру, информацию об индейцах где брали? У Джеймса Фенимора Купера?
— В основном пользовался научными исследованиями, а также биографиями и мемуарами Кускова, правителя российских владений в Америке Баранова и других реальных исторических лиц. Что касается индейцев, то о них я изменил мнение благодаря историческим книгам, которые мне прислали мои друзья из Америки. Реальные индейцы оказались вовсе не такими, как знакомые нам с детства Чингачгук Большой Змей и прочие. А приключенческих романов я последние десять лет принципиально не читал: боялся, что невольно могу заимствовать стиль повествования или характеры.
— Наверняка вы не смогли пройти мимо Николая Резанова, известного современному человеку по рок-опере «Юнона» и «Авось»? Он ведь был знаком с Кусковым.
— Как же, как же... У меня он тоже фигурирует. Их историю любви с Кончитой я тоже излагаю. Мне удалось найти письмо Баранова отцу Кончиты, губернатору Сан-Франциско, с известием о гибели Резанова на пути в Санкт-Петербург, куда он отправился просить разрешения на брак с католичкой. В этом мне опять-таки помогли американские друзья. Документ свеженайденный, и Андрей Вознесенский, когда писал свою поэму «Юнона» и «Авось», не мог о нем знать.
— О Кускове мы знаем множество биографических фактов, но его личности, характера представить не можем. Какой он в вашем романе? И если будет фильм — кого из актеров посоветовали бы на эту роль?
— В кино я не профессионал и оставлю право выбора режиссеру. Каким я представляю Кускова? Любознательный, пытливый, смелый, немножко безрассудный. Типичный романтик. Только такой набор черт характера мог заставить человека отправиться на другую сторону земного шара искать удачу. Кое-что в его биографии мне пришлось додумывать и изобретать. К примеру, до сих пор неизвестно, почему Кусков, покинув Тотьму, на протяжении двадцати лет посылал большую часть своей зарплаты на родину. Кому? Зачем? Следы этих денег не обнаружены. Пришлось придумывать, основываясь на исторических фактах. По моей версии, Иван с братьями опрокинули барку с солью, которую везли на Прокопьевскую ярмарку в Великий Устюг. Деньги Кусков занимал, и с долгами ему пришлось рассчитываться почти всю жизнь. Такое вполне могло быть: многие вологжане лет 200 назад уезжали на заработки в Сибирь. В Иркутске я то и дело встречал Вологжаниных, Устюжаниных и Тотьмяниных.
— А красавицу Алену, русскую девушку, похищенную пиратами, потом попавшую к индейцам и ставшую вождем племени, тоже придумали?
— Подобный случай имел место в те годы, но там фигурировал юноша-матрос. Он упоминается во множестве источников. Мне хотелось разбавить мужское общество прекрасной девушкой и обогатить сюжет. Смею надеяться, что образ удался — издатель вынес мою героиню на обложку.
Александр Грязев о Череповце.
— Я прожил в Череповце почти 15 лет, правда, давно это было. Участвовал в строительстве металлургического завода и трудился в сортопрокатном цехе. Я очень многим обязан Череповцу. Здесь женился, здесь у меня сын родился. Здесь я увлекся историей и сутки напролет просиживал в библиотеках. Здесь написал и выпустил в печать первые произведения. Кроме того, занимался в здешнем музыкальном коллективе при Дворце строителей. Про Череповец я писал мало — пожалуй, вспоминается лишь один этюд «Тайна Соборной горы». Так уж сложилось. При этом я вовсе не считаю, что история Череповца менее интересна писателю, чем история Вологды. Надо просто знать, где копать. В свое время я серьезно занимался историей строительства Мариинской системы и множество материала нашел в череповецком архиве. Там такие судьбы, истории и характеры, что на сотню романов хватит.
Комментариев нет:
Отправить комментарий