Е.Д. ШУБИНА.Заведующая редакцией «Современная русская проза» издательства «АСТРЕЛЬ»
Насколько я понимаю, от меня ждут высказываний — почему я приняла решение издавать роман Елены Колядиной (прошу заметить, ДО решения букеровского жюри). Отвечаю коротко.
Это — роман, если под романом понимать наличие живых, развивающихся, отлично написанных героев (от главных до второстепенных, все — очень хороши, особенно отец Логгин), хорошо выстроенный сюжет и — пусть несовершенный, наивный, комический, но получившийся ОБРАЗ ЯЗЫКА. подчеркиваю — ОБРАЗ. Этот смешной микс из всего на свете тем не менее держит роман.
Далее. Пресса захлебнулась от «эротики», кто-то даже договорился до порнографии. Чушь. Конструкция романа — это балаган со всеми присущим ему действом: грубыми насмешками, похабными шутками, срамными рассказами и пословицами и т. д. То есть идет до определенного времени тотальное снижение пафоса низом. В чем пафос? У меня такое впечатление, что все «возмущенные» просто прочитали только начальные главы и увидели там одну «матерщину» (так неграмотно выразилась одна молодая критикесса — матерщины в романе нет). На самом деле это роман о том, что есть грех и что есть святость. Веселая балаганная комедия превращается в драму с того момента, когда Феодосия отправляется в свой путь с колодой-колыбелью, ее объявляют «дуркой» и сначала ей поклоняются (потому что «так положено»), а потом, когда она стала «слишком блаженной», т. ск. перешла черту, с такой же легкостью объявляют ведьмой. Что же касается отца Логгина,— то и он прошел свой путь на страницах романа, и наблюдать за всеми его превращениями, сомнениями и пр. ужасно интересно. Я давно не встречала такого ЖИВОГО героя — впрочем, я повторяюсь. Вообще в романе много всего, кроме «огненной елды» и «лядвий» и — о боже, какой ужас — картофельных рогулек, которых не могло быть до Екатерины и пр.
Есть город Тотьма — опять же ОБРАЗ города, такого же и наивного, и простодушного, и жестокого, как и его обитатели; есть замечательный рассказ о солеварении, есть запах дерева — дом ли это или сруб, в котором сожгли героиню, вкус этих самых «рогулек» и пирогов «с томленой брусникой», атлас шубы Феодосии и «диковинный охабень скомороха», чудная «чудь» и совершенно неожиданная Смерть.
В заключение. Я в выгодной позиции — потому что передо мной роман, которому помог редактор, совершенно необходимый в данном случае. В известном смысле я опираюсь именно на этот вариант. Но то, что Букеровское жюри заметило его даже и в «непричесанном виде»,— хвалю. Молодцы.
Читать здесь
Комментариев нет:
Отправить комментарий