Толкователь
Издательство «Фаланстер» издало книгу итальянца, профессора Пизанского университета Гуидо Карпи «Достоевский-экономист. Очерки по социологии литературы». Карпи давно интересуется Россией, он — автор «Истории русской литературы», первого подобного издания на итальянском языке. И, в отличие от российских литературных критиков, он не стесняется связывать творчество писателей с социально-экономическими особенностями эпох их творчества.
Так, русская литература первой половины XIX века в основном была основана на паразитизме писателей – позволить себе заниматься сочинительством могли позволить себе только помещики, фактически – рабовладельцы. Достоевский – первый крупный писатель той поры, вынужденный сделать творчество средством к существованию.
Мы публикуем главу «Русские внуки Эжена Растиньяка» из книги Гуидо Карпи.
Достоевский по пути из Сибири в августе 1859 года останавливался во Владимире, там он встретился с Михаилом Хоментковским, начальником провиантской комиссии (семипалатинским штаб-офицером и добродушным пьяницей, знакомым писателю еще по ссылке), который сразу объяснил желавшему обустроиться Достоевскому, откуда дует ветер: «(…) лучше всего места частные. Развелось столько частных компаний, управлений, обществ, что люди честные и добросовестные нужны донельзя, жалованья колоссальные».
Широко распространившийся в крупных городских центрах буржуазный аферизм стремительно разрушал феодальные структуры и оказывал колоссальное воздействие на умы людей: «Министры и другие сановники, чиновники всех рангов бросились играть на бирже, — будут вспоминать десятки лет спустя в одном специализированном издании, — помещики стали продавать имения, домовладельцы — дома, купцы побросали торговлю, многие заводчики и фабриканты преобразовали свои учреждения в акционерные компании, вкладчики в правительственных банках начали выбирать оттуда свои вклады, — и все это бросилось в азартную игру на бирже».
В этом контексте немедленно вспоминается Штольц из «Обломова», участвовавший «в какой-то компании, отправляющей товары за границу» и изображенный Гончаровым «беспрестанно в движении: понадобится обществу послать в Бельгию или Англию агента — посылают его; нужно написать какой-нибудь проект или приспособить новую идею к делу — выбирают его. Между тем он ездит и в свет и читает: когда он успевает — бог весть»; или Лужин из «Преступления и наказания», психологически более правдоподобный, так же как и уже знакомый нам Нерадов или Калинович из «Тысячи душ» Писемского: «Надобно сказать, что комфорт в уме моего героя всегда имел огромное значение. И для кого же, впрочем, из солидных, благоразумных молодых людей нашего времени не имеет он этого значения? Автор дошел до твердого убеждения, что для нас, детей нынешнего века, слава, любовь, мировые идеи, бессмертие — ничто пред комфортом». Русские внуки Эжена Растиньяка, эти энергичные молодые люди не церемонились на развалинах старого режима — как в литературе, так и в реальности.
Издательство «Фаланстер» издало книгу итальянца, профессора Пизанского университета Гуидо Карпи «Достоевский-экономист. Очерки по социологии литературы». Карпи давно интересуется Россией, он — автор «Истории русской литературы», первого подобного издания на итальянском языке. И, в отличие от российских литературных критиков, он не стесняется связывать творчество писателей с социально-экономическими особенностями эпох их творчества.
Так, русская литература первой половины XIX века в основном была основана на паразитизме писателей – позволить себе заниматься сочинительством могли позволить себе только помещики, фактически – рабовладельцы. Достоевский – первый крупный писатель той поры, вынужденный сделать творчество средством к существованию.
Мы публикуем главу «Русские внуки Эжена Растиньяка» из книги Гуидо Карпи.
Достоевский по пути из Сибири в августе 1859 года останавливался во Владимире, там он встретился с Михаилом Хоментковским, начальником провиантской комиссии (семипалатинским штаб-офицером и добродушным пьяницей, знакомым писателю еще по ссылке), который сразу объяснил желавшему обустроиться Достоевскому, откуда дует ветер: «(…) лучше всего места частные. Развелось столько частных компаний, управлений, обществ, что люди честные и добросовестные нужны донельзя, жалованья колоссальные».
Широко распространившийся в крупных городских центрах буржуазный аферизм стремительно разрушал феодальные структуры и оказывал колоссальное воздействие на умы людей: «Министры и другие сановники, чиновники всех рангов бросились играть на бирже, — будут вспоминать десятки лет спустя в одном специализированном издании, — помещики стали продавать имения, домовладельцы — дома, купцы побросали торговлю, многие заводчики и фабриканты преобразовали свои учреждения в акционерные компании, вкладчики в правительственных банках начали выбирать оттуда свои вклады, — и все это бросилось в азартную игру на бирже».
В этом контексте немедленно вспоминается Штольц из «Обломова», участвовавший «в какой-то компании, отправляющей товары за границу» и изображенный Гончаровым «беспрестанно в движении: понадобится обществу послать в Бельгию или Англию агента — посылают его; нужно написать какой-нибудь проект или приспособить новую идею к делу — выбирают его. Между тем он ездит и в свет и читает: когда он успевает — бог весть»; или Лужин из «Преступления и наказания», психологически более правдоподобный, так же как и уже знакомый нам Нерадов или Калинович из «Тысячи душ» Писемского: «Надобно сказать, что комфорт в уме моего героя всегда имел огромное значение. И для кого же, впрочем, из солидных, благоразумных молодых людей нашего времени не имеет он этого значения? Автор дошел до твердого убеждения, что для нас, детей нынешнего века, слава, любовь, мировые идеи, бессмертие — ничто пред комфортом». Русские внуки Эжена Растиньяка, эти энергичные молодые люди не церемонились на развалинах старого режима — как в литературе, так и в реальности.
Комментариев нет:
Отправить комментарий