четверг, 9 мая 2013 г.

Вячеслав Букатов о золотых правилах социоигрового стиля

Источник
Все материалы видеовстречи
Вячеслав Букатов: "Самое важное - сочувствие"
Доктор педагогических наук, профессор Московского психолого-социального института, действительный член Академии педагогических и социальных наук, научный руководитель экспериментальных площадок по социоигровой педагогике и интерактивным технологиям обучения в городских и сельских школах Вячеслав Букатов побывал в гостях у Педсовета. В рамках программы видеовстреч, которые продолжаются на Международном фестивале деятелей образования, Вячеслав Михайлович поделился своим мнением о значении урока, о том, как сделать его интересным, как бороться с профессиональным выгоранием и даже экстремальным советом, как искоренить матерщину. 
"Самое важное - сочувствие, - говорит Букатов. - Мы говорим,  но на самом деле, что там у них (учеников) не знаем и знать не можем. Хотя в 20 веке звучало так: “я второй раз повторять не буду”. Раз сказала, так и должны запомнить. Сочувствие их дается нам, как благодать, и наше сочувствие им дается как благодать. И если относится сочувственно к детям, к пониманию- непониманию, агрессии, негативизму, тогда и у них сочувствие возникает. Сочувствие - это то место, где мы, наши линии биографии, сопрягаются ". Сегодня мы публикуем отрывки из стенограммы видеовстречи.

О золотых правилах социоигрового стиля

- Социоигровой стиль, есть три золотых правила. Первое  - это движение. Если на уроке мало движения, то, скорее всего, урок прошел скучно. Я понимаю, что в некоторых отдельных случаях будут ученики, у которых движение происходило там в мозгах. Но это единицы, а для основной массы учеников - час, прожитый напрасно. 
Второе - на уроке обязательно должна была смена. Смена не только слов, не только заданий, смена мизансцен даже. Если все сиднем сидят весь урок на одном месте, то это ужасно. Ведь у нас учитель обычно как - вот он засиделся-встанет, пройдется. А ученики обязаны сидеть. Учитель может и между рядами пройтись, и с доски стереть, когда он хочет. А ученик вынужден делать это только по указке учителя, а основное время сидеть и сидеть. Итак, второе  - смена мизансцен.
И третье - работа в малых группах. 

Об искоренении матерной брани

Честно говоря, у меня подход экстремальный. Давайте я расскажу первый случай. Мой учитель, он зашел в мальчиковый туалет, услышал - матом ругаются.  Он попытался что-то говорить, а они: “нет, нет, это не мы”. Он тогда взял дневники и написал: “Уважаемый, такой-то такой-то, объясните, пожалуйста вашему сыну значение слова “......”, и расписался.
Всю школу колотило, все говорили: “Сережа, как ты можешь, что теперь будет? Как родители?” Все дети, конечно, бегали смотрели эти дневники. И что оказалось? На следующей неделе один папаша пришел. Специально отпросился на работе, пришел для того, чтобы пожать руку учителю. Все! И надо сказать, что на всех это так сильно подействовало, что действительно как-то мат уменьшился.  
Когда я, например, в бытность преподавателем в пединституте слышал от студентки слово “блин” (а это тогда воспринималось как серьезное ругательство), то не делал вид, что  не слышал. Это-стоп! Надо выдержать паузу. Тогда все настораживаются. После этого нужно посмотреть в глаза и очень точно переспросить - не упрекать, не утверждать, а переспросить: “ты хотела сказать слово “....”?” Как правило, это помогало. И когда, я дал этот совет воспитателям детских садов в Красноярске, все они были в ужасе, как такое можно говорить.  Но одна сказала: “Вы знаете, я второй раз уже нахожусь на обучении, и когда первый раз я об этом услышала, я подумала, что никогда  этого делать не буду. Но вот из подготовительной группы ребенок три месяца был в больнице. Вернулся и  принес трехэтажный мат. И тогда я вспомнила совет Вячеслава Михайловича”.  А я говорил так, что нужно членораздельно, совершенно с формальной интонацией, произнести. И тогда ребенок понимает, что мы такое сказать можем, но не говорим, потому что не хотим. И он перестает чувствовать себя победителем, дескать, я могу сказать то, что вот взрослые сказать не могут - они бледнеют, краснеют и сказать этого не могут. Она говорит: “я повторила, и действительно, как корова языком слизнула, - помогло”.

О назойливых родителях

- Как что делать? Во-первых, поблагодарить. Поблагодарить так, чтобы родитель понял, что от него хотят отделаться… Скорее всего, нужно позвать школьного психолога, раз ему интуиция не подсказывает, что делать. Потому что, как правило, в этих ситуациях родителям требуется психотерапия.
Когда я работал в Школе искусств,  однажды пошел по квартирам, это произвело эффект потрясающий. Причем я осознанно, нет, чтобы отделаться звонком по телефону, а вот появиться на пороге квартиры…  Это производит такой сильный эффект на родителей, что…  В 21 веке надодержать курс не как добиться, а как нейтрализовать, как реанимировать, вернуть жизнь. Придти и попить чайку  - это шаг к нормализации. Иногда надо созваниваться, предупреждать, чтобы впустили и это, конечно, напряг, но что делать.  

О ФГОСах

- Конечно, это все - ужасно. Но я же не могу отменить. И любой учитель не может тоже отменить. Я своим учителям говорю, что ЕГЭ, всякие там стандарты - это не повод  для того, чтобы не работать по совести. Работайте по совести - это прежде всего. 

О мобильных телефонах

- Я бы не запрещал.  Если ученику на уроке интересно, то он не будет отвлекаться на свой телефон. Вот у нас есть такое задание "видимо-невидимо", и там надо за несколько секунд (так еще студенты МГУ делают): показываешь некую таблицу и надо за 20 секунд ее запомнить и рассказать всей команде. Некоторые начинают ее фотографировать на телефон и они  же начинают говорить, что это нечестно, что давайте не будем фотографировать на телефоны. Важно, чтобы ограничения возникали изнутри. Они возникают естественно,  если все заняты делом, все двигаются, а когда все сидят на месте, а учитель только и знает, что читает лекцию, это называется “объясняет материал”, то в это время не грех заняться телефоном, и чем угодно. Я за то, чтобы хоть так занимались.

Комментариев нет: